Экономическая война

Почему Трамп развязал торговую войну? Почему США выбрали стратегию медленного удушения России, а не прибегли к санкциям по иранскому образцу (полномасштабный арест активов и торговое эмбарго)?

У Америки две большие и взаимосвязанные проблемы: огромный дефицит текущего счета и огромный долг.

Дефицит текущего счета США в I квартале 2018 года достиг 124,1 млрд долларов (2,3% ВВП). Торговый дефицит США в I квартале 2018 года составил 43,2 млрд долларов, во II квартале — 46,4 млрд долларов. Причем основной вклад в последний показатель внес торговый дефицит с Китаем — 33,5 млрд долларов.

Дефицит текущего счета финансируется, в частности, за счет наращивания долга. При почти нулевых процентных долларовых ставках огромный долг не вызывал острого беспокойства. Однако рост процентных долларовых ставок становится серьезной проблемой для США. Поэтому Трамп озаботился этой проблемой и стал ее решать в своем неподражаемом стиле «слона в посудной лавке». Он развязал торговую войну с Китаем. А затем и с Турцией, о чем тут же сообщил в «Твиттере»: «Я только что санкционировал удвоение Пошлин на Сталь и Алюминий в отношении Турции, в то время как их валюта, Турецкая Лира, быстро падает по отношению к нашему очень сильному Доллару! Алюминий будет теперь 20%, а сталь 50%. Наши отношения с Турцией в настоящее время не хороши!». Этот твит от 10 августа вызвал резкую девальвацию турецкой лиры: за этот день она обесценилась на 13,7%.

Основное оружие в экономической войне — пошлины и квоты. Хотя бывали и более жесткие меры, например блокада. США применяли это оружие против Кубы, СССР — против Западного Берлина (1948—1949 годы), Франция — против Великобритании при Наполеоне (Континентальная блокада).

К чему ведет рост пошлин США на турецкие сталь и алюминий? Во-первых, увеличатся доходы бюджета США от пошлин (если сталь и алюминий продолжат ввозиться из Турции в США). Во-вторых, вырастет спрос на продукцию американских металлургов. Соответственно, вырастет производство американской стали и алюминия, что также будет способствовать увеличению доходов казны из-за роста собираемых налогов. Снизится уровень безработицы — ведь производители будут нанимать больше работников. В результате доходы населения вырастут. Из-за роста производства и снижения импорта вырастет ВВП. Наконец, из-за сокращения импорта укрепится доллар (хотя это, конечно, палка о двух концах: импортерам хорошо, экспортерам плохо). Минусы на внутреннем рынке — только у потребителей. Во-первых, турецкие сталь и алюминий станут дороже. Во-вторых, станут дороже и американские сталь и алюминий — по крайней мере, до тех пор, пока американские производители не нарастят производство. Но, как видим, для государства тут сплошной выигрыш. Это классическая протекционистская политика, защита своего рынка от иностранных конкурентов.

Для Турции действия США — сплошной ущерб: падает производство, растет безработица, сокращаются доходы бюджета, снижается ВВП, девальвирует лира. Когда ухудшится положение народа, вырастет социальная напряженность. Поэтому Турция вряд ли будет спокойно наблюдать за коварными происками торгового партнера, который пытается воткнуть ей нож в спину, действуя по принципу beggar thy neighbor («разори твоего соседа»). И потому Турция может ответить симметрично — повысив пошлины на американский экспорт, например на те же айфоны. О таких планах уже заявил Эрдоган. Последствия для американской экономики от ответного удара будут аналогичны. Хотя, конечно, и в абсолютном, и в относительном выражении ущерб для экономики США будет существенно меньше, чем для экономики Турции.

Именно по такому сценарию обмена ударами развивается торговая война США с Китаем. Разумеется, ставки здесь существенно выше.

Что получим в итоге от торговой войны США с Турцией и Китаем? Во всех трех странах упадет объем производства, вырастут цены и безработица, сократятся доходы бюджета. Могут быть и более тяжелые последствия, вплоть до кризиса. Причем кризис, возникший в Китае или США, легко может перерасти в глобальный.

Возникает классическая ситуация, описываемая в теории игр «дилеммой заключенного». Двум заключенным предлагается сделка со следствием: «настучишь» на другого — и свободен! Каждый из двух игроков может выбрать две стратегии: «сотрудничать» или «предать». Если только один из игроков выбирает стратегию предательства, то он получает солидный куш, а второй будет жестко наказан, и они уже никогда не встретятся. Если оба, то они подвергаются жестокому наказанию. Наконец, если оба выбирают стратегию «сотрудничать», то они оба получают небольшой выигрыш(например, обоим снижается срок). Если игра не повторяется, то оба игрока, действуя рационально, выбирают стратегию предательства. Беда в том, что для Трампа эта игра вряд ли повторится. И он вполне рационально выбрал стратегию «предательства» — то есть повышения пошлин в контексте международной торговли. Китай ответил аналогично. Ждем хода Турции.

Однако в торговых войнах, как и в обычных, бывают и победители, и побежденные. Например, в необъявленной торговой войне с Китаем в России были разрушены ряд отраслей промышленности. В частности, в 1990-х годах произошел катастрофический спад в текстильной индустрии.

С Америкой у России война не столько торговая (так как торговля между США и РФ относительно невелика), сколько экономическая и политическая. Удары, пока односторонние, наносятся преимущественно в финансовой сфере. Хотя и торговый аспект, несомненно, присутствует, преимущественно не прямой, а косвенный: США выдавливают Россию с европейского рынка. В первую очередь — с газового. Тем самым освобождая место для своих поставок СПГ в Европу. Президент США Дональд Трамп 30 июля заявил, что обсуждает с ЕС планы строительства 9—11 портов для поставок американского сжиженного газа. Одна из очевидных целей США — торпедирование «Северного потока — 2».

Экспорт газа — рычаг влияния России на страны ЕС. Для справки: около 40% импортируемого ЕС газа — из России. США с помощью антироссийских санкций решают и экономические задачи — продвижение американского газа на рынок ЕС за счет вытеснения России с этого рынка, и политические — снижение влияния России на страны ЕС.

С экономической точки зрения Европе замена российского газа американским невыгодна, так как российский газ стоит дешевле. Но тут вступают в действие политические рычаги — обвинения России в совершении актов агрессии против соседних государств и вмешательства России в американские выборы. Плюс отравление Скрипалей. Этот комплекс обвинений ослабляет сопротивление пророссийского лобби в Европе.

Почему США выбрали стратегию медленного удушения России, а не прибегли к санкциям по иранскому образцу (полномасштабный арест активов и торговое эмбарго)? Вряд ли была надежда на то, что Россия под давлением относительно слабых санкций откажется от своей политики и от своих территориальных приобретений. Вероятно, из-за того, что мощные антироссийские санкции могли бы ударить рикошетом по ЕС. Поэтому США не удалось бы консолидировать государства ЕС в политике санкций против России в случае мощных и всеобъемлющих санкций.

Кроме того, мощные санкции могли бы вызвать в России гораздо более сильный кризис, чем тот, который начался в декабре 2014 года — преимущественно из-за санкций первой и второй волны. С непредсказуемыми политическими последствиями, способными создать источник геополитической нестабильности.

Стратегия медленного удушения позволяет США эффективно выдавливать Россию из экономик ЕС. И своими «сырными» контрсанкциями Россия только помогла Штатам в этом процессе.